В рамках дела о банкротстве МУП «Лысогорские коммунальные системы» между администрацией-учредителем должника и работниками должника были заключены договоры цессии, по которым работники уступили администрации право требования взыскания с должника задолженности по заработной плате в размере, включенном в реестре требований кредиторов должника (вторая очередь), а Администрация обязалась оплатить за  уступаемые права денежные средства в размере, соответствующем их номиналу. Погасив требования работников, учредитель получил к должнику право требования на 1,5 млн. руб.

Далее администрация обратилась в суд с требованием провести процессуальную замену кредиторов во второй очереди реестра требований кредиторов в соответствующих суммах на себя. Первая инстанция удовлетворила заявленное требование, сославшись на общее правило о материальном правопреемстве, влекущем процессуальное.

Двенадцатый арбитражный апелляционный суд отменил определение и отказал в администрации в правопреемстве. Судьи руководствовались тем, что коль скоро администрация является учредителем и собственником имущества должника, то именно она должна нести негативные последствия, связанные с банкротством предприятия, в том числе путем погашения задолженности перед работниками по заработной плате. В связи с чем суд апелляционной инстанции признал, что своими действиями администрация фактически компенсировала негативные последствия своего ненадлежащего управления должником и его имуществом, использовав при этом гражданско-правовой механизм заключения договоров цессии, что не приводит к процессуальной замене указанных кредиторов на цессионария. Окружной суд поддержал названные выводы.

Не согласился с мнениями апелляции и кассации Верховный суд, который обратил внимание на возмездный характер договоров цессии, а также отметил, что «избранная администрацией модель исполнения обязательств перед работниками с использованием гражданско-правового механизма уступки прав требований не противоречит закону и обеспечивает выполнение социальной функции в процедурах банкротства, запрет которой лишает правового смысла намерение собственника к исполнению обязательств перед работниками в условиях неплатежеспособности предприятия». Кроме того, Коллегия обратила внимание на то, что, отказав администрации в процессуальном правопреемстве по мотивам того, что администрация как собственник имущества должника должна нести негативные последствия, связанные с банкротством, суды апелляционной инстанции и округа фактически предрешили исход спора о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, не устанавливая при этом соответствующих оснований. Учитывая изложенное, Определением от 08.05.2019 г. по делу № А57-17489/2016 Верховный суд отменил постановления апелляции и округа и оставил в силе определение первой инстанции.