Вячеслав Иноземцев, один из кредиторов банкротящегося банка, обратился к арбитражному управляющему за копией реестра требований кредиторов, однако получил отказ, основанный на том, что сведения, содержащиеся в реестре, составляют банковскую тайну и не подлежат раскрытию третьим лицам. Тогда кредитор обратился в суд с жалобой на действия управляющего, в которой обосновывал свои требования п. 9 ст. 16 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», содержащим указание на обязанность арбитражного управляющего предоставить копию реестра требований кредиторов, и абз. 4 п. 1 ст. 126 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве), который, по мнению заявителя, отменяет режим банковской тайны в банкротстве.

Суды в трех инстанциях были единодушны в своем решении оставить жалобу Иноземцева без рассмотрения. Решения были основаны на трех основных пунктах: во-первых, в соответствии с п. 2, 5 ст. 189.82 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» право на обжалование действии управляющего есть только у собрания или комитета кредиторов. Во-вторых, закон о банкротстве относительно кредитных организаций предусматривает выдачу кредиторам выписки из реестра, содержащей информацию только об одном требовании. В-третьих, банковское законодательство не позволяет раскрыть данные сведения кредитору, поскольку реестр содержит такие данные клиентов кредитной организации, также являющихся ее кредиторами, как их паспортные данные, телефоны, адреса, остатки по счетам и многое другое.

Несмотря на внешнюю безукоризненность выводов, ВС РФ своим Определением от 13.12.2018 № 305-ЭС18-5703 (3) отменил акты нижестоящих судов и направил дело в первую инстанцию для рассмотрения по существу. Коллегия признала все три вывода нижестоящих судов ошибочными. Так, судами были сделаны ошибочные выводы об отсутствии у кредитора права на обжалование и права на получение полного реестра требований, поскольку в данном случае все еще продолжают применяться общие положения закона о банкротстве.

Сложнее все обстояло с банковской тайной, т.к. банковское законодательство действительно запрещает разглашение данных, содержащихся в реестре требований кредиторов, третьим лицам. Как говорится в Определении ВС, «конфликт <…> демонстрирует столкновение двух противоположных ценностей, признаваемых и защищаемых действующим правопорядком: информационных прав кредиторов банка-банкрота и прав клиентов этого банка». Коллегия признала, что само по себе банкротство банка не устраняет действие банковской тайны, однако, с другой стороны, ограничение доступа к реестру означало бы невозможность контроля над действиями управляющего и противоречило бы гарантии на судебную защиту прав кредиторов. Поэтому Коллегия, соблюдая баланс интересов обеих сторон, предусмотрела особый порядок получения реестра требований кредиторов: запрос должен быть обоснованным и мотивированным, содержать доказательства возможной недобросовестности управляющего. В случае отказа управляющего удовлетворить требование, кредитор имеет право на обращение в суд, который рассмотрит убедительность его доводов.